Данные Центрального архива Министерства обороны России о количестве сыновей полка в годы войны, очевидно, не совсем верны. Во-первых, в указанное ими число не входят дети-участники партизанских отрядов и подполья (только в оккупированной Белоруссии в партизанских отрядах воевали почти 74,5 тысячи мальчишек и девчонок, юношей и девушек); во-вторых, командиры зачастую старались скрыть наличие в подразделении ребёнка. При этом традиция "сынов полка" берёт своё начало ещё в XVIII веке, когда в каждой воинской части в России был хотя бы один юный барабанщик или гардемарин – на флоте.
С началом Великой Отечественной войны дети вновь начали вступать в действующую армию. Попасть в регулярные части РККА можно было несколькими путями: солдаты подбирали детей-сирот и потерявшихся в ходе боёв ребятишек; дети и сами убегали на фронт и, если им удавалось достичь передовой, командирам ничего не оставалось, как принять их; нередки были случаи, когда командиры брали с собой своих детей, полагая, что так будет безопаснее для них. Конечно, командиру подразделения приходилось скрывать появление ребёнка во вверенном ему подразделении, но бывало и так, что юных солдат официально ставили на довольствие – "сын полка" получал обмундирование, а иногда и личное оружие. Обычно их берегли и поручали разные хозяйственные работы, но иногда они становились полноправными участниками боевых операций.
Володя Тарновский
Фотография, на которой запечатлён мальчик, оставляющий автограф на стене Рейхстага, давно стала исторической реликвией. Это 15-летний Володя Тарновский, который попал в действующую армию в 1943 году, когда советские войска освободили его родной Славянск. Председатель сельсовета рассказал о мальчике капитану стрелковой бригады, и тот предложил Володе пойти в армию. Как признавался сам юный разведчик, он буквально загорелся этой идеей – хотелось отомстить за расстрелянную мать, погибшего отчима и младшего брата, которого увезли с Донбасса и которого и после войны Владимиру не удалось разыскать.
Сначала он был обычным посыльным, но вскоре стал ходить на боевые задания вместе со старшими товарищами. Солдаты к мальчику относились с отеческой любовью, перешили ему форму и даже справили сапоги. Свою первую награду Володя Тарновский получил за форсирование Днепра и спасение офицера. Но ещё раньше, когда он вывел заблудившиеся "студебеккеры" с горючим и продовольствием прямо на передовую, его представили к награде, но тогда замполит решил, что нехорошо раздавать награды ординарцам и посоветовал перевести мальчика в разведчики. Так в 14-летнем возрасте Володя Тарновский стал разведчиком. Медаль "За отвагу" уже ефрейтор Тарновский получил после захвата "языка": когда Володя вёл пленного унтер-офицера в расположение своей части, проходящие мимо солдаты не могли сдержать улыбки – виданное ли дело, двухметрового здоровяка конвоирует ребёнок?! Однако маленькому конвоиру было совсем не до смеха – всю дорогу он шёл со взведённым автоматом.
А потом был Берлин и знаменитый автограф на Рейхстаге. Тогда он расписался за себя и своих боевых товарищей. После войны Владимир Тарновский закончил школу с золотой медалью, а затем Одесский институт инженеров морского флота. По распределению уехал в Ригу, где работал на Рижском судоремонтном заводе, был его директором. А выйдя на пенсию, Владимир Владимирович активно включился в общественную деятельность, был заместителем председателя Латвийской ассоциации борцов антигитлеровской коалиции. Он скончался в феврале 2013 года.
Серёжа Алёшков (Алёшкин)
Одним из самых юных бойцов РККА в годы войны был Серёжа Алёшков. В шестилетнем возрасте он лишился матери и старшего брата – гитлеровцы казнили их за связь с партизанами. Семья жила тогда в деревне Грынь в Калужской области, которую партизаны использовали как базу. Летом 1942 года Грынь была атакована карателями, партизаны спешно уходили в леса. Маленький Серёжа во время одной из перебежек споткнулся и запутался в кустах. Неизвестно сколько ребёнок бродил по лесу, питаясь ягодами, когда его обнаружили разведчики из 154-й стрелковой, позже переименованной в 142-й гвардейский полк. Майор Михаил Воробьёв забрал обессиленного мальчика с собой и стал для мальца вторым отцом. Позднее он официально усыновил Серёжу.
Мальчика в полку полюбили, одели, обули – найти сапоги 30-го размера в действующей армии – задача не из легких! В силу возраста Серёжа не мог принимать участие в боевых операциях, но как мог старался помочь своим старшим товарищам: приносил пищу, подносил снаряды, патроны, а в перерывах между боями пел песни, читал стихи, разносил почту. А майор Воробьёв именно благодаря Серёже нашёл своё счастье – медсестру Нину.
Вместе со 142-м гвардейским полком Серёжа прошёл славный боевой путь, участвовал в обороне Сталинграда, дошёл до Польши. И однажды спас жизнь своему командиру и, по совместительству, названному отцу. Во время фашистского налёта бомба угодила в блиндаж командира полка, и взрывом завалило выход. Мальчик сначала попытался самостоятельно разобрать завал, и поняв, что не справится, под продолжающейся бомбёжкой побежал за подмогой. За подвиг этот он был награждён медалью "За боевые заслуги" и боевым трофейным пистолетом. Пока солдаты разбирали брёвна и вытаскивали своего командира, Серёжа стоял рядом и, как положено ребёнку, рыдал…
А как-то, уже на Днепре, наблюдательный мальчик заметил двух мужчин в скирде соломы и немедленно доложил об этом командованию. Так удалось схватить двух немцев с рацией, которые пробирались в тыл, чтобы скорректировать огонь артиллерии…
За время, проведённое на фронте, Серёжа несколько раз был ранен, контужен, что не помешало ему поступить в Тульское суворовское военное училище. Позже отучился на юриста в Харькове, по окончании уехал в Челябинск, где жили его приёмные родители. Работал прокурором. В 1990 году самого юного бойца Красной армии не стало – сказались тяжёлые ранения.
Аркадий Каманин
Сын советского офицера, лётчика и будущего Героя Советского Союза Николая Каманина попал в расположение воинской части благодаря своему упрямству. В феврале 1943 года его отца назначили командиром одного из штурмовых авиакорпусов Калининского фронта, и вместе с ним к месту дислокации подразделения переехали жена и сын. 14-летний Аркадий сразу же начал работать авиамехаником – самолёты были интересны мальчику с детства, и он успел поработать механиком на московском авиазаводе и на одном из аэродромов. Отец пытался отослать ребёнка в тыл, но тот упрямо заявил: "Не поеду!" Пришлось уступить, тем более что квалифицированные механики требовались фронту.
Очень скоро младший Каманин стал учиться летать и поднимался в небо на двухместном учебном У-2 в качестве штурмана-наблюдателя и бортмеханика. Уже в июле 1943 года генерал Каманин лично вручил 14-летнему Аркадию официальный допуск на самостоятельные полёты. "Летунку" – именно так в эскадрилье называли Каманина-младшего – наряду со взрослыми пилотами приходилось ежедневно рисковать жизнью, выполняя задания командования. Но самый юный лётчик Великой Отечественной войны отличался бесстрашием. В один из вылетов он увидел подбитый Ил-2, кабина которого была зарыта в землю. Самолёт лежал на нейтральной полосе, и Аркадий немедленно поспешил на помощь раненому пилоту. Перегрузив в свой У-2 советского офицера и фототехнику, "летунку" удалось невредимым добраться до своего штаба. За этот подвиг он был впервые награждён Орденом Красной Звезды. В начале 1945 года Аркадий Каманин доставил секретный пакет партизанскому отряду, совершив полёт за линию фронта по неизученному маршруту в горной местности. За два года службы получил шесть наград, среди которых Орден Красного Знамени, а также медали за взятие Будапешта, Вены и победу над Германией.
После окончания войны, как и многим сыновьям полка, Аркадию пришлось вернуться за школьную парту, чтобы получить аттестат о школьном образовании – ему потребовался всего один учебный год, чтобы наверстать своих сверстников в учёбе. В октябре 1946 года старшина Каманин поступил на подготовительный курс в Военно-воздушную академию имени Жуковского. А спустя год самый молодой лётчик Великой Отечественной скоропостижно скончался от менингита.
Валерий Лялин
На флоте сыновей полка называли юнгами. Чаще всего ими становились дети погибших моряков. Валерий, или как его называли Валька, Лялин во флот попал в весной 1943 года. К этому моменту отец его, командир, погиб на фронте, а мать, работавшая на заводе, погибла под бомбёжкой, он скитался по батумскому порту и, случайно встретив капитана торпедного катера ТКА-93 лейтенанта Андрея Черцова, попросил того взять его на корабль. "Вспомнил я своё детство, как беспризорничал, чувствую: в горле запершило. Жаль мальчишку", — вспоминал Черцов. Посовещавшись с механиком, решили взять ребёнка с собой и при случае устроить в школу юнг. Никто и предположить не мог, что за несколько месяцев тот станет полноправным членом экипажа, освоит моторное дело и управление катером.
Свой подвиг Валька совершил в сентябре 1943 года, когда морякам-черноморцам было поручено освободить Новороссийский порт от боносетевого заграждения. Понимая всю опасность задания, лейтенант Черцов категорически запретил юнге участвовать в операции. В ночь на 11 сентября под шквальным огнём фашистов катер подошёл к намеченному месту, высадил десантников, затем в Геленджике принял на борт ещё 25 десантников и новые боеприпасы и вновь отправился в порт Новороссийска. Уже начало светать, немцы подтянули к порту артиллерию и миномёты, но Черцов принял решение прорываться сквозь сплошную стену огня. Уже на подходе к причалам в маслопровод одного из моторов попали осколки снаряда. Пока юнга Лялин – а он проскользнул на борт, когда катер забирал вторую группу десантников – ремонтировал один мотор, заглох и второй. Снаряды рвались рядом с бортом, большая часть команды погибла, ранило и капитана. Надежды на спасение уже практически не оставалось, как вдруг Валька доложил, что починил правый мотор. Высадив десантников, полузатопленный от полученных пробоин катер отправился в обратный путь. Когда Черцов, потеряв сознание, выпустил штурвал, его место в рубке занял юнга Лялин. Чтобы увидеть ветровое стекло, ему пришлось стоять на ящике, а штурвал приходилось вращать, налегая на него всем телом. Превозмогая усталость и боль в руках, юнга довёл катер до мыса, за которым был вход в Геленджикскую бухту.
Позже Черцов всё-таки устроил Вальку Лялина в Тбилисское нахимовское училище. По воспоминаниям его однокашников, он был единственным воспитанником, у кого на груди красовались четыре боевые медали. Позднее получил Валька и орден Красной Звезды, а вот звание Героя, о чём ходатайствовал лейтенант Черцов, ему так и не присвоили – командир дивизиона испугался разжалования за то, что в нарушение всех правил и инструкций на корабле служит несовершеннолетний подросток.
С именами Вальки Лялина и капитана Андрея Черцова связана и ещё одна удивительная история. После того страшного похода все выжившие члены экипажа проходили лечение в госпитале под Новороссийском. Как-то с концертом к раненым приехала Клавдия Шульженко. А когда выступление закончилось, Клавдия Ивановна увидела, что один из моряков тянет к ней забинтованные руки. Она не поняла, что же хотел сказать раненый. Но тут подбежал юнга и объяснил, что командир просит исполнить его любимую песню "Руки". Много лет спустя, в середине 70-х годов, экипаж ТКА-93 вновь встретился с великой певицей, и случилось это на съёмке "Голубого огонька". По воспоминаниям Шульженко, в группе мужчин за одним из столиков она узнала и возмужавшего Валерия Лялина, и седовласого Андрея Черцова, на груди которого красовалась звезда Героя Советского Союза, и других членов экипажа, которым довелось выжить в тот страшный поход. Певица вновь исполнила "Руки".
В ноябре 1943 года вышел приказ о зачислении всех сыновей полков в суворовские и нахимовские училища. Однако мальчишкам в тот момент больше хотелось дойти до Берлина, а не сесть за школьную парту. Так случилось, например, с Толей Рябковым. Солдаты артиллерийского полка спасли его в буквальном смысле от голодной смерти в блокадном Ленинграде – определили маленького солдата сначала на кухню, потом в отряд связистов, а в феврале 1942 года 13-летний мальчуган принял присягу. Спустя год Толика отправили в Суворовское училище, однако оставаться там он не захотел и вернулся домой. В обычной школе мальчик тоже выдержал всего пару недель, а потом сбежал в Кронштадт.
Юлия Грохлина. TVC.RU
