Балет – это всегда красиво: изящество линий, грациозность поз. Если некрасиво, если нет восторга перед тем, что происходит на сцене, то это плохой балет. И нет других критериев – они просто не придуманы. И хотя мы в своей повседневной жизни предпочитаем не сталкиваться с чудесами, мы всё равно верим, что в театре есть волшебники, способные на два-три балетных акта перенести нас в прекрасный мир, где возможно всё. На роль волшебников претендуют многие, стать ими удаётся только избранным. Один из таких избранных – Юрий Григорович, прослуживший главным балетмейстером Большого театра более 30 лет.
Он появился на свет на улице Моховой в Ленинграде в первые часы наступившего 1927 года, когда в окнах старинных домов отражались ёлочные игрушки и фонарики и даже пронзительный ветер с Невы казался не таким уж и злым. И если Юрий Николаевич Григорович когда-нибудь захочет сочинить балет о себе и своих предках, у него, вероятно, получится исторический блокбастер. Одна сюжетная линия уходит в средневековую Тоскану – это линия его матери, дочери царского адмирала итальянца Альфреда Розая. А сюжетная линия отца связана с русскими дворянами и украинскими казаками. Его прадед был соратником гетмана Ивана Мазепы. Ещё был дядя – Георгий Розай, знаменитый танцовщик Русского императорского балета и ведущий актёр парижских "Русских сезонов". Он-то и заразил племянника любовью к танцу.
Творческая судьба Григоровича тесно связана с несколькими городами – Ленинградом, Москвой, Уфой и Краснодаром. В Ленинграде он закончил Вагановское училище и начал свою карьеру в театре оперы и балета им. С.М. Кирова, где танцевал сольные характерные и гротесковые партии. В северной столице он поставил свой первый балет "Аистёнок". В 30 с небольшим создал свой второй оригинальный балет – "Легенду о любви", который в 1961 году взорвал балетную сцену. Это была "сексуальная революция" на сцене советского театра. Чиновники хотели закрыть балет, но вместо этого просто убрали Григоровича из целомудренного Ленинграда в более "развязную" Москву.
Исторические эпохи сменяли одна другую, менялось и отношение к Григоровичу со стороны власть предержащих и коллег по балетному цеху. Яркий пример тому – сотрудничество Николая Григоровича с Майей Плисецкой. Когда-то Плисецкая уговорила министра культуры Екатерину Фурцеву пригласить молодого хореографа из Кировского в Большой театр. Спустя годы между Григоровичем и Плисецкой разразился конфликт, битва титанов и многолетняя позиционная война, и Майя Михайловна захотела изменить расстановку сил. Но тогда уже Фурцева воспротивилась, ответив звезде советского балета: "Вы меня заставили сделать его главным. Теперь терпите!"
Большой театр – это во все времена государство в государстве. Со своей территорией, населением, политическим устройством. Своей историей, правителями, мифами и героями. Своими тайнами и интригами. Как в любом государстве, в театре есть парадная и теневая стороны. Есть открытое противостояние, есть подковёрная борьба, есть те, кто обласкан властью, есть оппозиция. Авторы документального фильма "Юрий Григорович. Великий деспот" дают зрителям уникальную возможность заглянуть за кулисы "придворного" Большого театра, увидеть изнанку главной балетной сцены страны.
Но конфликты и интриги не способны бросить тень на фигуру главного балетмейстера Большого театра Юрия Григоровича, создавшего такие выдающиеся балеты, как "Лебединое озеро", "Спартак", "Щелкунчик", "Каменный цветок", и многие другие незабываемые произведения балетного искусства. Зачем Григорович водил балетных артистов в Третьяковку смотреть иконы? Как по приказу министра культуры Фурцевой был изменён финал "Лебединого озера"? Кто, по мнению самого мастера, был последним балетным артистом, которого он как хореограф создал в Большом театре? Почему в конце 90-х Юрий Григорович и его супруга балерина Наталья Бессмертнова не могли войти в двери Большого театра? Боялись или любили его артисты балета? Об этом в фильме говорят коллеги и ученики, друзья и оппоненты мастера, артисты балета Владимир Васильев, Алла Осипенко, Михаил Лавровский, Светлана Захарова и Николай Цискаридзе.
Пётр Лихолитов
